Скандальная история банкротства одного из крупнейших предприятий Ставропольского края подходит к логическому завершению. О сложной судьбе не работающего с 2004 года и практически полуразрушенного ЗАО “Красный металлист” мы рассказывали в прошлом году [“СБ”-2010, №№17,41]. Тогда же обещали держать читателей в курсе стремительно развивающихся событий. В один из приездов в Ставрополь Александра Гладкова, арбитражного управляющего заводом, корреспондент “СБ” узнала, на какой стадии находится процедура конкурсного управления.

— Александр Николаевич, во время нашего последнего разговора одним из последних ваших шагов в этой должности была оценка имущества ЗАО “Красный металлист”. Как она проходила?

— Напомню, что моей командой была подготовлена техническая документация на все имущество завода, а для его оценки мы пригласили специалистов из Москвы, из фирмы, возглавляемой вице-президентом Российского союза оценщиков. Как и ожидалось нами, стоимость предприятия составила немалую сумму — около 780 миллионов рублей. По самым пессимистичным прикидкам мы планировали реализовать его имущество на уровне реестрового долга и текущей задолженности по заработной плате. Со всеми штрафными санкциями эта сумма составляет примерно 350 миллионов рублей. Но в дальнейшем стало ясно, что мы пребывали в некоторой эйфории по поводу ценности ЗАО “Красный металлист” как для Ставропольского края, так и для потенциальных покупателей из других регионов.

Отдельно стоит отметить, в каких условиях работали оценщики из столицы. Их повсюду сопровождали сотрудники частного охранного предприятия, нанятого мной для обеспечения безопасности представителей команды. Ведь по уже отработанному сценарию бывшие сотрудники завода не позволяли открывать помещения, не запускали в цеха, в сотый, наверное, раз вызывали сотрудников милиции. Как и прежде, небольшая группа людей, находящихся под психологическим давлением со стороны бывшего генерального директора предприятия Александра Селеменева, постоянно находится на заводской территории. По моим сведениям, они верят, что арбитражного управляющего вот-вот снимут, и тогда завод будет спасен. На щите, где я размещаю информацию для бывших работников предприятия, появляются “документы” за подписью гендиректора Селеменева, опровергающие все правдивые сведения. Изменить эту из ряда вон выходящую ситуацию и препятствовать этим хулиганским выходкам никто не стремится, в том числе и правоохранительные органы.

— И все-таки торги состоялись?

— Да, но когда мы подошли к этому моменту, столкнулись с абсолютным безмолвием рынка.

Предварительно собранием кредиторов был определен и утвержден порядок проведения торгов, как и положено, в прессе поместили объявление об их проведении. Чтобы не возникало подозрений в предвзятом отношении, организатором выступила специализированная московская структура. Но, к нашему удивлению, ни одной заявки от потенциальных покупателей не поступило. Произошло снижение цены —
снова ни одной заявки, опять снижение цены — безрезультатно. Рынок никак не отреагировал на возможность приобретения имущества ЗАО “Красный металлист”! В соответствии с законом “О банкротстве” в таком случае возникает необходимость в проведении публичных торгов, которые обязан инициировать конкурсный управляющий. Их принципиальное отличие в том, что на аукционных торгах ставка делается на рост цены, а на публичных победителем признается тот, кто первым сделает заявку. Но тут начали происходить вещи, совершенно необъяснимые. Чинить препятствия моей деятельности начал… основной кредитор завода — Федеральная налоговая служба России.

В марте этого года УФНС России по Ставропольскому краю от имени головной организации направило жалобу на меня в НП “Межрегиональная саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих” под эгидой РСПП, заявление в краевую прокуратуру, иск в краевой арбитражный суд. Я обвинялся во всевозможных грехах, и уже доказано, что обвинения ложны.

Меня как конкурсного управляющего налоговая служба “уличила” в ненадлежащем исполнении обязанностей по нескольким основаниям. Перечислю лишь некоторые. На последнем собрании кредиторов, проходившем в декабре 2010-го, я представил на утверждение положение о сроках и условиях продажи имущества ЗАО “Красный металлист” посредством публичных торгов. Налоговики усмотрели нарушения законодательства в том, что я не включил в документ сведения об имуществе должника, хотя их получили все заинтересованные стороны задолго до этого собрания, в том числе и ФНС России. Не было в положении и информации о начальной цене его продажи, хотя она всегда составляет 10 процентов от цены последних аукционных торгов, это аксиома. По мнению местной ФНС, я не принимал никаких мер по продаже имущества должника, не предоставлял информацию кредиторам, нарушал периодичность проведения их собраний, затягивал процедуру конкурсного производства, что вело к увеличению суммы текущих расходов и нанесению ущерба интересам кредиторов.

— А что же с жалобами на вас УФНС России по Ставропольскому краю? Им дали ход?

— Некоммерческому парт-нерству, предложившему мою кандидатуру на должность конкурсного управляющего, пришлось провести полномасштабную проверку моих действий. В налоговую службу в апреле было направлено письмо за подписью его президента, в нем сказано, что жалобу рассмотрел дисциплинарный комитет и по результатам проведенной проверки не выявил никаких нарушений.
Краевая прокуратура по факту жалобы сделала запрос в некоммерческое партнерство и получила ответ такого же содержания. Определением краевого арбитражного суда, датированным 11 апреля, налоговикам в удовлетворении иска было отказано. Они подали иск в апелляционную инстанцию, но и там не признали их правоту.

Невзирая на все препятствия, я продолжил свою работу, и вскоре в прессе появилось объявление о начале публичных торгов. Напомню, я и моя команда считали стоимостный потенциал ЗАО “Красный металлист” довольно высоким. Поэтому, когда с началом торгов ни после первого, ни после второго, ни после третьего снижения цены на выставленные лоты не поступило ни одной заявки, мы слегка приуныли. Только на сумме 40 миллионов рублей заявку подало ООО “ТРА” из Оренбурга, которое согласно правилам и стало победителем торгов.

Уже после окончания торгов я вновь стал мишенью для нападок ФНС России. Меня обвинили в том, я недостаточно проинформировал потенциальных покупателей о продаже завода, не так напечатал объявление о проведении торгов, что могло привести к сужению их круга. В краевой арбитражный суд поступил очередной иск от налоговиков с требованием отменить результаты торгов, и опять в удовлетворении их требований было отказано. По сей день налоговая инспекция пытается мешать мне в выполнении обязанностей конкурсного управляющего, сочиняя новые претензии.

— Александр Николаевич, какие дела вам необходимо закончить для завершения процедуры конкурсного производства?

— В первую очередь я должен погасить задолженность по заработной плате бывшим сотрудникам предприятия. Исходя из суммы общего долга завода до реестровых кредиторов очередь, увы, не дойдет.
Несмотря на потери бухгалтерских документов, список бывших сотрудников завода был восстановлен. Всем им начислена зарплата, но не фактическая на момент их занятости на предприятии, так как у многих оклады оказались ниже прожиточного минимума. Я провел начисление исходя из размера МРОТа, установленного законом. В итоге сумма задолженности составила чуть более 23 миллионов рублей.

Представители моей команды обратились к бывшим сотрудникам с просьбой предоставить свои банковские реквизиты для перечисления денежных средств. И сразу же активизировался господин Селеменев, начавший призывать людей ничего нам не предоставлять и за деньгами не приходить. Мол, нечего из-за нескольких тысяч лизать сапоги, надо спасать завод.

Нашу просьбу выполнили всего 104 человека, общая сумма перечисленных им средств составила больше 10 миллионов рублей, и получили они далеко не несколько, а по 100, 150 и даже 300 тысяч рублей. Хочу обратиться к остальным с призывом: приходите, вы имеете полное право на получение этих денег!
Самое удивительное, свою зарплату в размере 110 тысяч рублей получила и супруга бывшего гендиректора госпожа Селеменева. На вопрос бывших подчиненных, как такое возможно, он сам ответил: “Она больна, ей деньги нужны, а вам зачем?”

Одной из важнейших задач, которая стояла передо мной, был поиск тщательно спрятанного архива ЗАО “Красный металлист”. На заводе оставалось несколько помещений, куда нам так и не позволили попасть, и я специально прилетел, чтобы их вскрыть. Снова люди Селеменева вызвали полицию, снова нам пытались помешать, но архив все-таки нашли. Буквально на днях я предпринял попытку передать его на обработку и хранение в городской архив Ставрополя. Но мне помешала группа агрессивно настроенных людей, по всей видимости, выполняющих указания Селеменева. По отношению ко мне была применена физическая сила, в мой адрес сыпались оскорбления, а приглашенный на место происшествия участковый, не вмешиваясь в конфликт, начал вызывать полицию. Но вместо наряда приехала хрупкая девушка-дознаватель, сняла с меня показания, будто я преступник, и была такова.

В прокуратуре Октябрьского района Ставрополя пообещали оказать содействие в реализации моих полномочий, для этого уже сегодня на завод прибыли около 12 сотрудников правоохранительных органов, в том числе офицерских званий. Они просто стояли, с любопытством наблюдая за действиями толпы людей, продолжающих чинить мне препятствия, и демонстрировали свою полную профнепригодность. Проигнорировав мои просьбы о помощи в вывозе архива, эти так называемые полицейские, ничего не предприняв, уехали.

Несмотря на весь этот сумасшедший дом, все необходимые мероприятия конкурсного производства все же будут выполнены.

Ирина Стецкова